Певческая культура народов Карелии

2)моделирование а) каждой из структур, б) форм их координации; в) создание целостной модели каждого данного фольклорного факта и его типических версий; 3)анализ вариантов полученных моделей с точки зрения закономерно повторяющихся в них «отступлений» от мыслимого исследователем инварианта и их интерпретация в свете заявленной проблемы. Успех такой аналитической работы также зависит от многих факторов, в частности, от использования современной методологической базы и методик, обеспечивающих предельную объективизацию и наглядность получаемых результатов, но и — не в последнюю очередь — от полноты исследуемого материала. В данное время ситуация, в основном, остаётся прежней: степень полноты материала, записанного от вепсов, невысока; собранное остается, достоянием архивов; в публикациях материал предстает как результат отбора наиболее интересных или показательных с точки зрения составителей сборника образцов, а сами образцы нотируются, как правило, не полностью. Именно эти обстоятельства и затрудняли, с нашей точки зрения, поиски ответа на вопрос о своеобразии лирических русских песен, распетых вепсами. Что же побуждает нас предпринять попытку приблизиться хотя бы на несколько шагов к решению столь непростой задачи? Тот взгляд на интересующий нас материал, который диктуется нашим опытом. Дело в том, что исследование песенных традиций Обонежья — земель, соседствующих с Межозерьем и тесно связанных с ним и в историческом, и в этническом плане, — позволило значительно расширить область наблюдения и подарило целую коллекцию записей, органично дополнивших представление о местных традициях Межозерья. Более того, «приоткрылась» и южная граница между Межозерьем и Верхним Поволжьем. Приток материала оказался столь существенным, что охватить его в целом в данный момент также не представляется возможным. И всё же мы заявляем тему этнической идентификации музыкальных записей из районов со смешанным населением и определяем свою ближайшую задачу как аналитическое описание группы версий русской лирической песни «Вольное». Любая попытка описания записей музыкально-поэтических текстов, сделанных на территориях с населением, смешанным в этническом отношении, сразу приобретает характер текстологического исследования с широким полем исследовательских задач. В известном смысле они отличны от тех, которые демонстрирует «Текстологическое исследование» Е.В. Гиппиуса, посвященное сборникам М.А. Балакирева. Материалом последнего являются слуховые записи народных песен. То есть подготовка их к печати была уже вторым этапом работы над текстом: бегло запечатленное собирателем непосредственное восприятие народной песни на этом этапе получает полное пространственно-зрительное выражение, что является еще одной интерпретацией аутентичного ее звучания. На этом этапе и складывается собирательская, более или менее отличная от народной авторской редакции песни. На выявление этих отличий («погрешностей») и направлен метод научного редактирования, разработанный Е.В. Гиппиусом. Нотации записей изучаемого корпуса песен выполнены с помощью звукозаписывающей аппаратуры. Их подтекстовку, мы принимаем как адекватную их звучанию в традиционной среде. И если определенные признаки их структуры не совпадают с типическими чертами строения русской лирической песни, мы принимаем их не как «погрешности», а как органически присущие им черты своеобразия, оценка которого требует не «исправления», а вдумчивого осознания их сути и, по возможности, причин, их породивших. Это делает необходимой адаптацию сложившихся аналитических методик к специфике изучаемого материала, ибо его новизна уже сейчас заставляет уточнить ряд положений, принятых в современном этномузыковедении. Так, в большинстве случаев приходится отказаться от выделения форм «чистого» стиха в поэтических текстах вепсских песен; определенной осторожности требует как анализ слоговых музыкально-ритмических форм, так и форм их повторяемости в композиции мелострофы. Вопрос для нас заключается в следующем: каковы особенности вепсских распевов русских песен, которые демонстрирует их структурно-типологический анализ? Выделив среди особенных черт вепсских распевов те, которые имеют закономерно повторяющийся характер, мы сможем сформулировать предположение о конкретных проявлениях воспринимающего этнического сознания в интерпретации им иноэтнических фольклорных фактов. Увидев эти законы «в действии», мы сможем приблизиться к пониманию самих этих законов — они еще никем не описаны — как таковых, т.е. как они функционируют на уровне мышления этноса. Подчеркнем, что наблюдения и выводы, предлагаемые нами далее, носят констатирующий характер и открыты для дальнейшего уточнения со стороны автора и для профессиональной дискуссии. Итак, учитывая высокую степень «чистоты» отобранного материала (рассматриваемые нами записи сделаны в местах проживания вепсов в соседних районах западного Межозерья — Лужском, Тихвинском, Лодейнопольском, Винницком, Капшинском, Подпорожском, а также на юге Заонежья и в Пудожье), мы считаем корректным сравнительный анализ этих аутентичных народных авторских редакций русских лирических песен. Во всех случаях отступления от традиций русского протяжного распева, описанных в исследованиях Е.В. Гиппиуса и М.А. Енговатовой, в особенностях их музыкально-поэтического склада мы видим знаки участия иноэтнического сознания в создании местной культуры русской протяжной песни. Иными словами, определение предпринимаемой нами аналитической процедуры как «этнической идентификации» подразумевает признание творческой инициативы иноязычного этноса — вепсов, усвоившего «чужие» напевы и придавшего им характер нового факта культуры, воплотившегося в художественном синтезе «свое-чужое». Принципиальное значение имеют для нас и все случаи совпадения анализируемых форм протяжного распева с формами, традиционными для русской песни, — как показатели восприимчивости иноэтнического сознания к одному роду впечатлений, менее острой восприимчивости к впечатлениям иного ряда и, наконец, готовности принять новое впечатление в целом. Пользуясь случаем, автор приносит глубокую благодарность В.М. Гацаку за интерес к заявленной теме и помощь в корректном определении исходных методологических позиций ее разработки. Признаться, «в первом приближении» её формулировка носила открыто полемический характер: доклад, прочитанный в 2001 г. в Эстонии на IV Историческом Финно-угорском конгрессе, назывался «Песни вепсов в иноязычных публикациях» (Краснопольская, 2001). далее

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176

-Муезерская Центральная районная детская библиотека

Сортавальская Центральная детская библиотека

-Питкярантская Центральная детская библиотека (ЦРДБ)

Медвежьегорская Центральная

районная детская библиотека

Певческая культура народов Карелии